Мы с Владимиром знакомы с 2005 года: он в 18 лет начинал играть на профессиональном уровне в новосибирском «Чкаловце», а я в 16 – работать в местной спортивной газете. После невероятного гола «Спартаку» Рыков проснулся знаменитым. Мы встретились на базе «Динамо» в Новогорске и поговорили о том, что произошло за эти 13 лет. — Что изменилось в жизни после этого гола? Такое ощущение, что его прокомментировали вообще все, а народный артист России Дмитрий Назаров даже спел про него песню. — Да на самом деле ничего не изменилось. Весь следующий день после матча получал поздравления. Конечно, было очень приятно, но уже с понедельника переключился на подготовку к матчу с «Оренбургом». — Какие мысли были в голове за секунду до того, как решился на удар? — Я ещё в первом тайме заметил, что Максименко играет очень высоко. А в эпизоде с голом просто увидел, что он снова вышел далеко из ворот. Решил показать, что делаю диагональ, а вместо этого пробил.
— У тебя матчи со «Спартаком» всегда особенные: в 2012 году тебе с трибуны прилетело в голову снежком. — Да, со «Спартаком» у меня часто получаются яркие игры: то гол забью, то пенальти заработаю, то снежком по голове получу. Очень круто, что получилось забить, потому что у нас действительно был безумный, сумасшедший настрой на матч. Помню игру в составе «Томи» в 2014 году, когда мы в меньшинстве победили 2:1 в Томске, но игры против «Спартака» в форме «Динамо» — это особенное, словами не передать.
— Сапету обвиняли в избиении жены, за последний год он дважды вынужденно покидал свои команды. Что он за человек? — Саша – очень хороший парень. То, что про него там наговаривают, — я уверен, чушь. Я с ним очень близко общаюсь, и чтобы он мог кого-то ударить… Это бред. Я, наоборот, хотел бы его поддержать, в том числе через это интервью: у него в семье горе и с «Ростовом» какие-то непонятки. Не узнавал у него, что конкретно случилось, но он мужественный человек и со всем справится. — Еще один твой друг – Александр Кокорин. С ним на связи? — Конечно. После того, как он получил травму, все его пытались поддержать. Я уверен, что он скоро появится на поле и вернётся на свой уровень. — С Фёдором Смоловым после чемпионата мира общались? — Последний раз общались недавно – когда он перешёл в «Локомотив». Теперь будем чаще видеться в Москве. — Кто в команде твои лучшие друзья сейчас? — Всё те же – Антон Шунин и Кирилл Панченко, с которыми давно знакомы. С начальником команды Александром Удальцовым тоже общаемся достаточно близко. Не могу не сказать про Фёдоровича (администратор «Динамо» Геннадий Самодуров. — прим. «Чемпионата»). В общем, это всё те люди, которые меня прекрасно встретили в 2011 году, когда я первый раз пришёл в «Динамо».
— Какая у тебя сейчас зарплата? — Нельзя говорить. Не то чтобы я чего-то стыжусь, просто реально в контракте прописано – не оглашать цифры. — Все футболисты дают денег в долг и обжигаются на этом. Тебя это коснулось? — Всё, как у всех: просили, брали, не отдавали. Но ты правильно сказал: такое было, наверное, у каждого футболиста. Я человек добрый, поэтому могу и умею прощать. Как говорится, Бог им судья. Главное – чтобы человек сам осознавал свою ошибку. Конечно, сейчас я уже меньше занимаюсь подобной «благотворительностью», потому что уже обжигался. — На что тратишь деньги? — У меня большая семья: две сестры, мама. Поэтому стараюсь помогать им и другим родственникам. В основном деньги уходили на недвижимость: для себя, для родителей и сестёр. — Какие у тебя любимые бренды? — Я не гонюсь за модой. Одеваюсь, во что нравится, не обращая внимания на названия.
— Почему ты вернулся в «Динамо» перед стартом прошлого сезона? Я точно знаю, что у тебя были предложения в РПЛ. — Потому что это клуб, который дал мне дорогу в Премьер-Лигу, и мне хотелось отплатить ему той же монетой: помочь вернуться и уже вместе играть в РПЛ. Только поэтому. — Почему не получилось у Калитвинцева в Премьер-Лиге? — Я не могу сказать, что у него не получилось: он вывел команду в РПЛ, а потом только богу известно, что случилось. Не было результата, поэтому его уволили. — Про Хохлова говорят – и это видно – что он очень вырос как тренер за последнее время. Как это ощущается изнутри? Меняется тренировочный процесс, установки? — Да. Валерьич сам играл на высочайшем уровне и прекрасно знает, как общаться с футболистами. Когда я приходил в «Динамо» в 2011-м, он уже закончил карьеру и потихоньку начал включаться в тренерскую работу. Конечно, за это время он приобрёл огромный опыт. Очевидно, что как тренер он растёт. И мы с ним тоже. — Тебе сейчас 30 лет: многие ребята, в том числе твои друзья Комбаровы, задумываются о тренерской работе и занимаются соответствующим образованием. О чём думаешь ты? — Тоже мыслю в этом направлении. У Вальерьича (Хохлова. – прим. «Чемпионата») расспрашиваю о нюансах тренировочного процесса: как и что, для чего нужны эти упражнения, почему в такой последовательности и так далее. Мне это интересно, и через 2-3 года я тоже пойду на учёбу, а пока не хочу отвлекаться от футбола. — Речь именно о тренерской учёбе или менеджерскую работу тоже рассматриваешь? — Мне кажется, это лишним тоже не будет. Всё может быть.
— Почему у тебя закрытый профиль в социальных сетях? — Я вообще не заморачиваюсь. Профиль закрытый, потому что я добавляю туда только знакомых, не люблю выставлять жизнь напоказ. Я не стремлюсь к публичности и не страдаю зависимостью от соцсетей. — Видел там у тебя фотку с Новаком Джоковичем. Где ты его нашёл? — Мы с ребятами отдыхали в Дубае в межсезонье, играли в волейбол, и тут пришёл он с семьёй, лёг на шезлонг рядом с нами. Ну я его и узнал, решил сфотографироваться. — Смотришь теннис? — Конечно. Хотя, мне кажется, любой спортсмен знает людей такого калибра из любого вида спорта. — В FIFA и CS играешь? — В CS 1.6 в детстве играл. Бегал по ночам в компьютерные клубы и рубился до утра. Сейчас больше люблю футбольный менеджер. Это к вопросу о моём тренерском образовании – уже есть опыт. Меня затягивает. Ну и FIFA с NHL на приставке – это святое. Особенно, когда Володя Гранат играл в «Динамо», часто играли в NHL 2 на 2. — Сразу берёшь топ-клуб или начинаешь строить команду с низов? — Предпочитаю команды из нижней части таблицы, но вообще по настроению. Могу и солидной командой поиграть. — В ночных клубах часто бываешь? — Сейчас вокруг базы в Новогорске открылось много мест для рыболовов – хожу туда периодически, пока хорошая погода. Часто бываю в кино, но в основном свободное время провожу дома, потому что сейчас много вопросов бытовых приходится решать. По молодости бывало, что тусовались до утра в клубах, но не часто и после побед. Сейчас уже даже не вспомню последний такой случай.
— Помнишь дебют в профессиональном футболе? — Помню, это был матч с иркутской «Звездой». Я вышел на замену и сразу забил гол. — Как обычно, пушкой издали пробил? — Не совсем: с линии штрафной с разворота. До сих пор у мамы дома хранится видеокассета. — Тренером в «Чкаловце» был Сергей Иромашвили – человек, который таскал по полю судью за ухо и который должен даже мне 3000 рублей с 2008 года. — Он был больше функционер, чем тренер. Всегда приходил на тренировки и стоял в сторонке, наблюдал, а сам процесс вели помощники. При этом он очень любит футбол, поэтому организовал в Новосибирске «Чкаловец», чтобы молодые ребята типа меня могли получить шанс в профессиональном футболе. В главной команде города – «Сибири» — такая возможность была далеко не у всех. Да, были проблемы с деньгами и организацией, но у меня к нему вопросов не осталось. — «Чкаловец» был второй командой Новосибирска. А почему ты не поиграл за «Сибирь», особенно когда она ещё была крепкой и выходила в Премьер-Лигу? — Там был такой генеральный директор – Лев Стрелков. Он как-то сказал, что Рыков – игрок не уровня «Сибири». Поэтому пришлось ехать в Хабаровск к Горлуковичу. В «Сибири», наверное, не очень любят местных воспитанников. Сейчас там уже нет серьёзных финансовых вливаний, поэтому, насколько знаю, играет побольше молодёжи. Денег нет, приходится обращать внимание на своих ребят. А Льву Вячеславовичу большой привет. — Оттуда ты уехал в Комсомольск-на-Амуре, где познакомился с Юрием Газинским. — Да, Юра тогда был совсем молодой – он на два года младше меня. Когда я приехал, он только перешёл из дубля в основной состав и начал тренироваться с нами. Тогда я не видел у него каких-то задатков и не мог себе представить, что он дорастёт до уровня сборной. Он был худой, но постепенно обрастал мышцами, получал игровую практику. Газинский — большой молодец, что добился такого прогресса. — Помнишь матч «Смена» — «Чита»? Вы проиграли 0:3, а главный тренер «Смены» Виктор Игнатенко после матча сказал в раздевалке: «Вы все ..., вам нужны только деньги». — Я такого не помню, хотя допускаю, что могло быть.
— В Оренбурге, куда ты уехал из «Смены», в 2008 году были предпосылки к выходу в РПЛ? — Там как получилось: я отыграл в «Смене» достаточно неплохо, но задач у команды не было. И агент сказал: есть вариант с «Газовиком», команда ставит задачу выйти в первую лигу. Поехал и попал к отличному тренеру Александру Аверьянову, которому очень благодарен за всё. Он очень добрый мужчина! Команда тоже была приличная, там играл опытный Алексей Верещак. Для меня это был первый опыт с серьёзными задачами, которые нужно было выдерживать психологически. У нас была приличная заруба с «Волгой», которую мы в итоге проиграли. Но опыт был хороший.
— А как потом попал в доживающий свой век «Сатурн»? — Тогда их тренировал Рёбер, и я приехал к нему на просмотр по приглашению Дмитрия Галямина. Там и познакомился с Сашей Сапетой – жили в одном номере. Рёбер сказал, что я ему понравился, но надо поиграть полгодика за «Сатурн-2». А потом там начало всё меняться, пришло новое руководство, а мне как раз поступило предложение от «КАМАЗа». — Чувствовалось тогда, что «Сатурну» недолго осталось? — Я был во второй команде и вообще ничего не знал.
— «КАМАЗ» в нулевых постоянно ставил задачу выйти в Премьер-Лигу и каждый год занимал 3-5 места. Почему команда так и не добралась до элиты? — Да, постоянно чего-то не хватало. Я думаю, в первую очередь, там финансово не потянули бы Премьер-Лигу. Хотя все условия для этого в Набережных Челнах были созданы: несколько отличных полей, хороший стадион, своя база. Но одному заводу тяжело было бы тянуть на себе команду и, наверное, руководители были не до конца готовы к переходу на новый уровень. — У тебя богатый опыт игры в первой и второй лигах, поэтому не могу не спросить: договорняки там на каждом шагу? — В первой лиге много ходит слухов об этом, но в моей команде никогда не было такого, чтобы кто-то сдавал матч или, наоборот, нам отдавали. Мне нечего об этом сказать, потому что мне даже никто не звонил, не говорил, не предлагал. — Ты очень ярко проявил себя за три года в «КАМАЗе». Как узнал об интересе «Динамо»? — В «Динамо» спортивным директором работал Виктор Панченко. Мы встретились в Набережных Челнах, и он сообщил: мол, есть такой вариант. Посоветовал продолжать в том же духе, сказал, что они следят за мной. А потом открылось трансферное окно, и они прислали официальное предложение в «КАМАЗ». — Дебютировал ты феерично: сразу 4:0 против ЦСКА. Почему вскоре перестал попадать в состав? — Была смена тренеров, пришёл Дан Петреску со своим видением состава. Я в него не вписывался. Тогда стал искать варианты с арендой. Позвонил спортивный директор «Томи» Игорь Кудряшов, спросил: хочешь у нас играть? Я собрал вещи и поехал, тем более это рядом с родным Новосибирском. Там был реально отличный коллектив: дружили семьями, постоянно собирались. Начали сезон очень плохо, потом выкарабкались, но в стыковых матчах проиграли «Уфе». Очень жаль, что сейчас Томск в ФНЛ. В этом городе должна быть команда Премьер-Лиги. — Идём дальше. «Томь» вылетела, «Торпедо», наоборот, вышло, и ты оказался там. Как? — Я ещё по «Сатурну» был знаком с тренером Михаилом Беловым, который позвонил мне и предложил перейти к ним. Честно говоря, тогда у меня было мало вариантов, поэтому я сразу согласился. — Болельщики «Торпедо» ненавидят бывшего президента Александра Тукманова. По делу? — Он мог больше делать для клуба – больше общаться с командой. Когда были сложности, мы не чувствовали, что он с нами в одной лодке. Не видели, что он выжимает по максимуму в сложившейся ситуации. У нас вообще отсутствовал контакт между командой и руководством. С нами больше общался Борис Игнатьев – вот о нём могу сказать только положительные вещи. Хоть он и не был тренером, но часто приходил на тренировки и пытался подбодрить ребят. Был очень сложный в финансовом плане период, плюс организация никакая: мы тренировались то в Раменском, то в Одинцово, нас выгоняли с базы и было вообще много странного. Игнатьев всё по-человечески нам объяснял, а Тукманова вообще не было видно. — И в итоге второй вылет подряд для тебя. В «Мордовию» не боялся идти после этого? — Нет. Позвонил агент, организовал в Москве встречу с главным тренером Андреем Гордеевым. Поехал туда. Атмосфера там была странная: весь город ждал новый стадион, а на старый, видимо, большого желания ходить у болельщиков не было. Трибуны заполнялись только на матчах с топ-клубами, никакого ажиотажа не было даже близко, в отличие от Томска, где в Премьер-Лиге постоянно был полный стадион. Зато сейчас в Саранске суперский стадион и даже в ФНЛ на «Мордовию» ходит по 25-30 тысяч. Тогда об этом даже не мечтали.
— «Томь», «Торпедо», «Мордовия». Какие чувства в связи с тем, что ты три года подряд вылетал из РФПЛ с тремя разными командами? — Я очень переживал по этому поводу одно время. Но сейчас оглядываюсь назад и понимаю: в каждой из этих команд в сезон вылета были какие-то свои, не всегда только футбольные вопросы. К тому же, я не один там играл. Поэтому до конца жизни корить себя не буду. — Перед болельщиками не было стыдно, что вылетел вместе с командой, а ответственность с ними разделять отказался, оставшись в Премьер-Лиге? — Мне хотелось играть в Премьер-Лиге. Повторюсь, было очень неприятно, очень стыдно за себя и обидно за болельщиков. Но я перевернул эту страницу. Вспомни: «Торпедо» тогда «ушло» напрямую в ПФЛ, «Мордовия» решила сделать ставку на своих, про «Томь» тоже все помнят. А я просто хотел играть в футбол.
— У тебя в карьере был ещё один интересный эпизод – вызов во вторую сборную России. Ты тогда был на пике карьеры: не было досады, что вызов поступил не из главной команды? — Тогда вторую сборную возглавлял Юрий Красножан, и он вызвал несколько человек из «Динамо»: поехали я, Гранат, Сапета. Брезгливости не было, потому что хоть это и не главная команда, но всё-таки сборная. К тому же, некоторые оттуда потом всё-таки попали в основную сборную. Для молодых игроков это был полезный опыт. — Ты центральный защитник с российским паспортом, достаточно стабильно играешь, сейчас забил сумасшедший гол «Спартаку». О переходе в топ-клуб мечтаешь? — Я сейчас в нём играю. — А сезон в ФНЛ? — Это случайность. Была в клубе неразбериха, её устранили, вернулись в Премьер-Лигу. Я не мечтаю о переходе. Очень люблю «Динамо» и хочу здесь играть столько, сколько меня захотят видеть, подниматься вверх вместе с командой. — То есть, если тебя позовут условные «Спартак», ЦСКА или «Локомотив» — не пойдёшь? — В «Спартак» точно не пойду. «Динамо» стало мне родным, и я не могу себе представить переход в стан принципиального соперника. Насчёт других команд не зарекаюсь, жизнь покажет. Но я не хочу никуда уходить. — О вызове в сборную ещё мечтаешь? — Любой футболист об этом мечтает, и я не исключение. Антон Шунин правильно сказал: он работал и получил вызов в сборную. Остальным тоже надо показывать себя и ждать своего шанса.